Крупные наркоторговцы остаются «под защитой» недружественных стран

 О том, как интернет усложнил жизнь правоохранителям и как в Северной Осетии ведётся борьба с закладчиками, в интервью «ОсНове» рассказал заместитель начальника управления по контролю за оборотом наркотиков Сергей Симонянц.

- Как изменилась работа антинаркотической полиции после перевода в структуру МВД?

- Для нас это было несколько неожиданным. Переходный период был довольно сложным. Сократилось количество непосредственно оперативных сотрудников. МВД – это более многочисленная организация, и есть ряд подразделений, в которых борьба с наркотиками является не основным направлением, но одним из важных. Несмотря на затянувшийся сложный технический переход, работа в течение полугода выравнилась. Мы показываем те же результаты, которые были при существовании федеральной службы наркоконтроля, а по некоторым позициям даже превосходим эти результаты. Опять-таки это зависит не столько от нашей работы, сколько от окружающей обстановки. Мы оперативно реагируем и пытаемся сводить предложение наркотиков к минимуму.

Сергей Симонянц

- Расскажите об особенностях работы наркополиции? Какова численность вашего управления?

- Оперативной работой занимаются не более 30 человек. Управление у нас небольшое. Работа достаточно простая. У нас нет каких-то хитрых схем. Наркопреступления простые по своему устройству. Кто-то взял груз наркотиков, перевёз, разделил и продаёт.

- Насколько интернет осложнил работу полицейским? Многие каналы найма на работу происходят именно в глобальной сети.

- Ситуация осложнилась с развитием интернета. Доступность наркотиков стала значительно выше, поскольку упростилась и продажа, и схема доставки, и схема оплаты. То есть в былые годы, когда существовал принцип продажи «из рук в руки», это было легко задокументировать и предотвратить. А в нынешних условиях, когда товар и деньги разделены между собой, покупатель и продавец не встречаются, а общаются через интернет (так это ещё и происходит инкогнито), - добраться и до покупателя, и до продавца бывает сложнее, и на это уходит время для проведения оперативных мероприятий. Тем не менее, мы ищем возможности. Постепенно наработан алгоритм действий, который позволяет полицейским достаточно эффективно контролировать наркоситуацию. А она сложная. 

Украина потеснила Таджикистан

- Растёт ли количество приезжих наркосбытчиков в Северной Осетии?

- Растёт, если не в геометрической прогрессии, то в арифметической точно. Если в 2020 году мы задержали 67 закладчиков, то в 2021 - 110. А за 4 месяца этого года уже выявили 67 закладчиков. Половина задержанных - это приезжие. А половина из них - граждане других государств. Несмотря на все сложности, которые нам создал интернет, мы четко контролируем ситуацию, и успеваем перехватить долю наркотиков.  

- Какова эта доля? 

- Трудно сказать. В мировой практике считается, что правоохранители изымают около 10% - все остальное так или иначе доходит до потребителя, либо теряется. Нам трудно оценить, сколько именно. Но судя по результатам наркодиспансера, число лиц, которые стоят на учёте, достаточно стабильное. За последние годы меняется в пределах погрешности.

- Крупными наркосбытчыками чаще бывают местные преступники или гастролеры?

- В основном иностранцы. Они привозят самые значительные партии наркотиков. Практически 2 раза в неделю мы ловим наркокурьеров. Это только тех, кто является сбытчиками.

- Доставать сетевых торговцев в нынешних условиях реально? Или их нахождение в республиках Средней Азии делает их недосягаемыми для российских правоохранителей?

- С января по апрель задержано 22 иностранных гражданина. Группы формируются за пределами РФ. А здесь мы просто обрубаем щупальца, потому что сам спрут находится где-то далеко. До него добраться чисто с юридической точки зрения у нас не получается. Мы знаем, что значительная часть наркотиков, которые сюда поставлялись - из Украины. То есть какой-то период граждане Украины потеснили уроженцев Таджикистана по количеству организованных преступных групп, которые занимались поставками наркотиков на территорию РФ. Понятное дело, что выдача организаторов преступных групп - нереальна. Мы устанавливали этих людей, даже знали, где они конкретно находятся, но в силу политической ситуации нельзя было их достать. Мы все-таки министерство внутренних дел - работаем внутри границ нашего государства, а соседние государства, откуда организуются эти поставки, не всегда дружественно с нами поддерживают отношения.

Так называемая площадка «Гидра» объединяет  более 400 интернет-магазинов по торговле наркотиками. Серверы находятся за пределами РФ. Власти ФРГ месяц назад задержали лиц, которые были причастны к этому. Был изъят сервер, через который «Гидра» занималась незаконным оборотом наркотиков среди русскоязычного населения. Сетью пользовались около 17 млн людей. Годовой оборот составлял 2,3 млрд долларов.

«Две недели поработаю и соскочу». Не соскочил

- Еще одна проблема - трафареты на строениях и стенах зданий. Людям прямо на улицах предлагают работу закладчика. Как-то с их авторами ведётся борьба?

- Для нас это была серьезная головная боль. Мы этого человека искали месяца три, наверное. Искали по камерам. Он предпринимал максимальные меры маскировки: кепка, капюшон, марлевая повязка. Ходил ночью. Но тем не менее, его удалось найти и привлечь к ответственности. Молодой человек был задержан в 5 утра в момент нанесения очередной надписи. Ходил он где-то с часу до пяти. Он привлечён к ответственности по административной статье, но сейчас рассматривается вопрос о возможности его привлечения за вандализм. А за это уже статья уголовная. Если следователями будет доказано, что это не только пропаганда наркотиков, но и акт вандализма, то тогда уже будет уголовная ответственность. 

Надо отдать должное нашим властям. Все надписи, которые выявлены - были удалены силами АМС. Управление проводит специальные рейды. У нас есть отдел, который занимается в том числе и этими надписями. Они все фотографируются и регулярно передают в АМС. Большинство, я так думаю, уже 90% надписей закрашено.

- Люди понимают, какую работу им предлагают? 

- Многие даже не подозревают, о какой работе идет речь. Мы ведём разъяснительную работу. К примеру, я разговаривал с владельцем шиномонтажа. У него на будке есть трафарет. Попросил его выйти, посмотреть. Мужчина не видел ничего плохого в том, что предлагают работу. Там же не написано официально «стань сбытчиком наркотиков». Для этого надо связаться. Похожая ситуация была и в одном из многоквартирных домов. Как-то сам зашел во двор и на стене увидел такую же надпись. Подошел к старшим, показал, объяснил. Они тут же позвали кого-то моложе и сразу закрасили ее. Если люди знают, они к этому относятся очень правильно. Поскольку надписей много, никто уже толком не обращает внимание. Ну, может быть, молодёжь и отчаявшиеся в поисках работы люди. Лично наблюдал, как мужчина моих лет шёл, остановился, видит - работа и сфотографировал. Я подошёл, объяснил. Он поблагодарил меня, сказав, что мог попасть в неприятную ситуацию.

Но надписи - это не самая информативная версия, чтобы донести до потенциальных закладчиков сведения о том, что предлагается такого рода работа. В основном это все идёт через интернет и направлено на молодую часть нашего населения. Я недавно разговаривал с юношей 14-ти лет, который сам целенаправленно в поисках денег упорно в течение трех суток пытался связаться со сбытчиками. Изначально у него не получалось, но мальчик оказался очень упорным. Ему очень захотелось разбогатеть быстро и сразу. Он думал, что там неимоверные зарплаты. В течение 3-х суток его инструктировали, и после этого подросток выполнил разовое поручение. Оправдал доверие наркосбытчиков, и они ему выслали партию наркотиков, которую он стал сбывать через закладки. Попался быстро. Мальчик знал, что попадется. На инструктаже ему пояснили, что период работы закладчиком – около месяца, потом они попадаются. «Думал, две недели поработаю и соскочу», - объяснял он. Ответственность за незаконный оборот наркотиков наступает только с 16 лет. В этой ситуации он просто испортил себе будущее, потому что попал на учет и под контроль.

Нам встречались закладчики от 14 до 62 лет. 62-летний мужчина приехал сюда из Украины. Диапазон велик: мальчики, дедушки, девушки едут сюда семьями. Приезжала семья из Костромы. Мама, дочь и молодой человек этой девушки. Вот они в 6 рук делали закладки. Дочери не было 16. Мама и сожитель сели в тюрьму. А дочь отделалась порицаниями.

«Мы же ничего такого не делали…»

- Подобные ситуации с несовершеннолетними часто случаются?

- Увы, да. За 2020-2021 год мы задержали трех школьников и трех студентов. Искушение выдерживают не все. Реклама навязчивая: заработай деньги быстрые и легкие. По меркам среднего уровня доходов Северной Осетии - это весьма значительный заработок.

- А наркосбытчики имеют представление о тяжести преступления или чаще не догадываются, что им грозит ну очень внушительный срок?

- Здесь две категории. Есть люди, которые понимают это очень четко, как даже этот 14-летний мальчишка. Он знал, на что идет, в то же время понимал, что возраст ответственности еще не наступил, поэтому решил рискнуть. Есть те, которые очень хорошо знакомы с уголовным кодексом и правилами нашей деятельности. Их специально обучают. Эта категория все прекрасно понимает и знает, что если они попадут, то ответственность будет серьезной. Предусмотрено до 20 лет лишения свободы и даже пожизненное, если это будет в составе преступной группы. 

Есть те, которых используют, не вводя в курс дела, и эти люди совершенно не подозревают о последствиях. Они очень сильно удивляются: «Мы же ничего такого не делали: деньги ни у кого не брали, наркотики никому не отдавали, просто положили сверток, сфотографировали и отправили». В этом они не видят ничего преступного. А ведь сообщение о месте нахождения закладки является формой сбыта. 

- В каких случаях снижается срок уголовного наказания? Случаются ли с вашей стороны акты доброй воли?

- Наказание назначается судом. Но в то же время, если в ходе следствия, задержанный идет на контакт со следователем - дает чистосердечное признание, показывает места закладок, рассказывает о каких-то сопутствующих преступлениях или дает информацию, с помощью которой мы выходим на более серьезные преступления, то, естественно, это учитывается судом при назначении наказания. В этом случае дело может быть рассмотрено в особом порядке.

- С помощью граждан, ставших свидетелями закладок и обратившихся к оперативникам, часто удается найти сбытчиков?

- Задержать закладчиков с помощью граждан нам не часто удавалось, потому что эти люди, как правило, подготовленные, работающие быстро и незаметно. Чаще всего граждане замечают не закладчиков, а тех, кто пытается поднять наркотик. Конечный потребитель - это наркоманы и больные люди. Если их задерживать, то это удар по хвостам. Если бы граждане сообщали бы нам в режиме реального времени о закладчиках, то это было бы большой помощью.

Понятно, что когда кто-то ходит по проспекту, парку и делает фотографии, то это красиво, архитектура интересная. Но когда ты идешь по спальному району и фотографируешь пятиэтажки, кусты, то становится очевидно, что в этих кустах. Вот если бы о таких «фотографах» нам сообщали бы люди, то количество раскрытых преступлений было бы чуть больше. Такие случаи есть, но они единичные.

Глупые люди

- Интересно узнать, чем закончилась история про присягнувших некому Якубу группе молодежи. Как сложилась их судьба? Какое наказание понесли?

- Все они привлечены к административной ответственности, а часть к уголовной. Некоторые убыли в места заключения. Это глупые люди: наркоманы, которые решили обмануть наркобарона, а он, подстраховавшись, со спокойной душой выложил в сеть их клятвы со всеми данными. Найти их очень просто. Доказать вину в потреблении наркотиков тоже несложно. В некоторых ситуациях эти люди уже были известны нам. В отношении некоторых даже проводилась оперативная работа. Кроме того, они все поставлены на учет с определенными ограничениями в правах. Например, водительские права уже никто не получит.

- А местонахождение этого Якуба правоохранителям известно?

- Якуб - это гражданин другого государства, до которого мы никак не можем дотянуться.

- Каждое лето - это ещё и сезон борьбы с дикорастущей коноплёй. Как-то убавляется эта проблема?

- Когда была создана антинаркотическая комиссия республики в 2008 году, тогда впервые поднялся этот вопрос. Кстати, условия в Северной Осетии очень благоприятные для конопли. Правительство каждый год выделяет определенную сумму для приобретения гербицида, он распределяются по районам республики пропорционально в зависимости от того, какое количество участков на какой площади было обнаружено. Единственная незадача в том, что применять гербицид надо в конце мая - в начале июня, когда конопля достигает определенного размера. А это дождливый период. Эффективность не 100-процентная, химикат смывается. Но в целом площади дикорастущей конопли значительно снизились благодаря применению гербицидов.

В последнее время мы приходим к выводу, что более эффективно уничтожать ее механическим способом. Поэтому перед главами АМС поставлен вопрос, чтобы нанимать людей, выделять средства на оплату их труда и скашивать эти заросли. 

Аграрии говорят, что семена конопли могут находиться в земле от 7 до 15 лет, а потом дать всходы. Так что работа не однодневная. На это уйдут годы и даже десятилетия. 

- Насколько, на ваш взгляд, действенна антинаркотическая профилактика? Какие меры наиболее эффективны?

- В 90-х годах ежегодный прирост наркопотребителей был около 50%. Каждый год количество наркоманов росло в полтора раза. Тогда антинаркотической пропагандой по сути дела не занимался никто. Сейчас же у нас есть подразделение, есть подготовленные специалисты. Я и сам провожу профилактические мероприятия в вузах, школах, ссузах. Мы видим, что количество наркоманов не растет, а по некоторым позициям даже сокращается. В этом есть и доля нашей работы. После наших бесед у многих детей происходит осознание того, насколько опасна наркомания. Им интересны бывают такие встречи: никто не лезет в телефон, никто не разговаривает. Все сидят и внимательно слушают. А как внимательно слушают родители, вы себе не представляете. Поэтому мы считаем, что пропаганда действенна. Единственное, что нам бы хотелось, - в других регионах есть киберпатрули. Это группа молодежи, которая занимается просмотром интернет-пространства, и когда они выявляют что-то подозрительное, они нам сообщают. Мы сейчас пытаемся наладить эту работу совместно с комитетом по делам молодежи.